Виталий Труфанов — THE VIEWS

9 Фактов, которые необходимо знать о «Дюнкерке»

Виталий Труфанов — Thu, 13 Jul 2017 06:52:19 +0000

До выхода картины в Российский прокат остается неделя, а значит, самое время ознакомиться с подборкой интересных фактов.

Кристофер Нолан известен как режиссер, держащий свои проекты в строжайшей секретности, и в этом плане «Дюнкерк» не стал исключением. Военная драма, действие которой разворачивается вокруг эвакуации британских войск из французского города Дюнкерка, выйдет в прокат уже 21 июля.

Перед тем как отправиться в кинотеатр и насладиться летним блокбастером, рекомендуем ознакомиться с подборкой важных фактов, скомпилированной порталом IndieWire.

Кадр из фильма «Дюнкерк»

1. Это самый короткий фильм Нолана, со времен его дебюта в кино

Warner Brothers подтвердили, что хронометраж «Дюнкерка» составляет всего 1 час 47 минут, включая финальные титры, что делает картину самым коротким фильмом режиссера со времен «Преследования» (1 час 9 минут). За всю карьеру Нолана еще два фильма длились менее 2-ух часов: «Помни» (1 час 53 минуты) и «Бессонница» (1 час 58 минут).

Предыдущая работа режиссера — космическая одиссея «Интерстеллар» стала самой длинной в его карьере, и занимала для зрителя 2 часа 49 минут. Каждый фильм в трилогии «Темного рыцаря» шел около 2 часов 20 минут, а «Начало» длилось 2 с половиной часа.

Столь короткий хронометраж по заверениям режиссера был выбран для более плотного повествования, а также ради сохранения высокого уровня напряжения на протяжении всего фильма.

2. Действие происходит во время Второй Мировой, но это не фильм о войне

Несмотря на сеттинг картины, развернувшийся посреди Битвы за Францию, Нолан неоднократно утверждал в интервью, что «Дюнкерк» скорее триллер, чем военный фильм.

В интервью Associated Press режиссер сказал:

Это история о выживании, и в первую очередь, фильм с высоким уровнем саспенса. Несмотря на постоянное напряжение, оно необязательно вызвано кровавой стороной войны, как это было во многих фильмах. Мы старались использовать другой подход и достичь напряжения иными путями.

Фильм получил рейтинг PG-13 от MPAA, чем расстроил некоторых фанатов, надеявшихся увидеть картину Нолана с рейтингом R. Однако Нолан предпочел сфокусироваться на саспенсе, нежели устроить в фильме кровавую баню.

3. Фильм рассказывает три разных истории одновременно (даже если они происходят в разных временных рамках)

«Дюнкерк» не был бы фильмом Кристофера Нолана, не имей он амбициозно построенного повествования, и именно тут вещи становятся чертовски Ноланскими. Когда режиссер объявил о съемках проекта в сеттинге Второй Мировой, многие поклонники заинтересовались — что же он привнесет в жанр военных фильмов?

Повествование в фильме строится с трех различных точек: с воздуха (самолеты), с земли (на пляже) и в море (эвакуация военно-морским флотом). Для солдат, вступивших в конфликт, события происходили в разных временных рамках. На земле некоторые застряли на целую неделю на пляже. На воде события разворачивались максимум один день, а если Вы летели в Дюнкерк, то у Британских истребителей был запас топлива всего на час.

По сути, Нолан говорит, что сюжетные линии «Дюнкерка» происходят не в одном временном промежутке. Как именно он планирует рассказать три разных истории, которые разворачиваются в разных временных отрезках? Сам режиссер прокомментировал это так:

Чтобы смешивать разные версии истории, необходимо было смешать временные слои. Отсюда и сложная структура, даже если сама история довольно проста.

Кадр из фильма

4. Нолан вдохновлялся такими фильмами, как «Скорость»

Кристофер Нолан назвал одиннадцать фильмов, из которых он черпал вдохновение для «Дюнкерка», среди которых – «На западном фронте без перемен», классический оскароносный фильм, повествующий о немецких подростках, которые под действием патриотической пропаганды идут на войну. Также режиссер отметил «Иностранного Гражданина» Альфреда Хичкока, потому что никто так не нагнетает атмосферу, как Хичкок.

Среди прочих Нолан назвал «Скорость» и триллер Тони Скотта – «Неуправляемый», который включил за исследование механизмов и использование напряжения для модуляции реакции аудитории на повествование.

5. Нолан никогда не был ближе к созданию немого кино

Всем, кто жаловался на сценарий в фильмах Кристофера Нолана или на микширование звука, из-за которого часть реплик становилась непонятной, не придётся беспокоиться за «Дюнкерк».

Общаясь с Fandango, Кристофер Нолан заявил, что картина будет с максимальным упором на визуальное повествование, а понимание происходящего будет построено в традициях немого кино.

Визуальная сторона картины будет доминировать с самого начала. В фильме есть диалоги, но мы старались достичь повествования через картинку, действие и напряжение. Это то, что я больше всего ценю в истории кино, т.к. я большой поклонник немых фильмов.

6. Повествование в реальном времени, никаких Флешбеков

Устали от растянутых блокбастеров, где экспозиция занимает треть сценария? «Дюнкерк» будет отличной заменой.

Нолан охарактеризовал фильм, как «повествование в настоящем», что означает одно — мы будем узнавать персонажей в реальном времени, без показательных воспоминаний.

Вызов повествования в настоящем времени, заключается в том, что мы не узнаём многого о людях, с которыми мы проходим через определенные события. Мы просто стараемся жить настоящим моментом, и пережить это с ними, взглянуть на вещи их глазами.

Примером такого повествования является недавний «Безумный Макс: Дорога Ярости».

Кадр из фильма

7. Нолан делает фильм со своей доверенной командой

В наши дни фильмы Нолана стали одними из лучших кинотеатральных событий, и большую часть заслуги стоит отдать его команде. Для работы над «Дюнкерком» режиссер вновь привлек своих самых лучших коллег по цеху.

После богоподобного саундтрека для «Интерстеллара» и трилогии «Темного Рыцаря» Ханс Циммер вновь занимает место композитора. Оператор Хойте Ван Хойтема возвращается в команду после заслуженного признания «Интерстеллара», его первой совместной работой с Ноланом. Кресло монтажера снова у Ли Смита, который работал вместе с Кристофером Ноланом над каждым фильмом со времен «Бэтмен: Начало».

8. Нолан снял 75% фильма на камеры IMAX

Нолан и Хойтема использовали для «Дюнкерка» комбинированную съемку на 65-мм IMAX и 65-мм широкоформатную пленку. Согласно Total Film, 75% картины были сняты на камеры IMAX, что является рекордным значением среди всех работ режиссера. При съемках были задействованы портативные камеры IMAX, что сделало возможным их использование на лодках и в тесных условиях. Так как при работе камеры IMAX довольно шумные, ранее Нолан мог снимать с их использованием только экшн сцены. Но, раз уж «Дюнкерк» будет по большей части без диалогов, режиссер может раскрыть технологию IMAX как никогда ранее.

9. Реальная история Операции «Динамо»

Поскольку повествование «Дюнкерка» будет всегда в настоящем, с минимальным количеством диалогов, пожалуй, хорошей идеей будет покопаться в исторических фактах Дюнкеркской эвакуации.

В разговоре с Premiere Нолан подтвердил, что он не был заинтересован в создании урока истории:

Единственный вопрос, который меня интересовал – Они выберутся оттуда? Будут ли они убиты следующей бомбой, пытаясь присоединиться к остальным? Не раздавит ли их лодка по пути?

Все это свидетельствует о том, что Вы хотите иметь хотя бы основные представления об операции «Динамо» (так называли эвакуацию) перед тем как увидите фильм.

Операция была спланирована для эвакуации огромного количества Британских, Французских, Бельгийских и Канадских солдат, отрезанных и окруженных немцами во время сражений за Францию. Эвакуация заняла восемь дней, и спасла около 338 тысяч солдат, вывезенных флотом из 800 лодок, включая 39 британских эсминцев. Англия потеряла 60 тысяч солдат при эвакуации, а значит, скорее всего, не все персонажи картины спасутся.

Дюнкерк

Источник: IndieWire

Как вернуть киберпанк к жизни?

Виталий Труфанов — Sat, 08 Jul 2017 17:53:19 +0000

Киберпанк больше не описывает будущее – он описывает сегодняшний день.

Каноничный пейзаж из «Бегущего по лезвию»

Мы больше не в 1980-м. Пришло время двигаться дальше. Видение будущего, установленное тридцать пять лет назад Уильямом Гибсоном и «Бегущим по Лезвию», сегодня – обычное дело.

Отель «Pangu» в Пекине. Наши дни

Теневые правительства и миллиарды, выводимые в офшор через подставные компании, управляемые юристами и бухгалтерами? Бионические конечности и импланты? Анонимные хакеры и информаторы, которых собственные страны считают предателями? Необратимое и неминуемое разрушительное воздействие человечества на биосферу и климат? Поистине глобальная экономика, роботы, Искусственный Интеллект? Все это происходит уже здесь и сейчас. А главный аспект «киберпанковости» всего этого заключается в том, что люди относятся к этому спокойно.

Визуализация Панамских Документов. Джулиан Ассанж, Эдвард Сноуден, Wikileaks и программы наблюдения АНБ демонстрируют как устроена власть.

Современные «демократии» не более, чем заблуждение, а мы деполитизированы, но в то же время гонимся за сенсациями. Где наши приоритеты? Мы живем в среде с культивированным гневом и групповым мышлением. Люди вроде Дональда Трампа, словно вырванные со страниц классических киберпанк-повестей, плавают в этой культуре как рыба в воде. Но, как сказал бы сам чудик: «Давайте вернем киберпанку былое величие».

Так что же такое пост-киберпанк и как он применим к «The Last Night»?

Лоуренс Персон с портала «Slashdot» написал в 1998-м, вероятно, лучший манифест пост-киберпанка в литературе и кино. Суть этого лонгрида в том, что протагонисты пост-киберпанка «скорее бросили якорь и осели в обществе, чем свободно плавают в нем». У них есть карьера, друзья, обязательства, зоны ответственности и прочие атрибуты «обычной жизни».

У всех нас бывают эти моменты из «Шоу Трумана», когда все вокруг кажутся роботами.

В пост-киберпанке внимание сосредоточено не на детективе или гениальном хакере, а на простых людях и повседневных проблемах обычных граждан. Таким образом мы можем показать все лежащие на поверхности проблемы современной жизни: разрушение института семьи, культ одиночества индивидуума, урбанистические трущобы, депрессию, апатию и зависимость от социальных опиатов.

По этим причинам мы и хотим, чтобы «The Last Night» была пост-киберпанковой игрой. С одной стороны, наш проект – дань уважения классике с бережным отношением к визуальной части, а с другой – это наш способ двигаться дальше и затронуть проблемы и тревоги современного мира.

Неоновые огни, роботы и дождь – это круто, но что действительно интересно, так это взглянуть на жизнь обычного гражданина будущего.

Давайте вспомним несколько недавних игр в жанре киберпанк:

«Ruiner», «Technomacner», «Shadowrun», преступно недооцененная «Deus Ex: Mankind Divided», «Remember Me», «Mirror’s Edge 2», «Invisible, Inc», *кхе-кхе* «Watch Dogs», «Dex», «Gemini Rue/Read Only Memories», «Technobabylon» и несколько других пиксельно-стилизованных point-n-click проектов.

А еще есть устрашающая тень, нависшая над всеми ними – «Cyberpunk 2077».

Все вышеперечисленные примеры жестко привязаны к уже существующим стандартам в киберпанке: аугментациям, перенаселенным городам, влиятельным корпорациям и изобилию хакерства. Мы же всегда хотели сделать что-то более оригинальное в «The Last Night». Позвольте устроить Вам тур по нашему видению будущего.

Незаметная техника

Современное человечество склонно считать себя невероятно продвинутым, а это определенно не так.

Обычно киберпанк изображает технику будущего либо как милитаризированную, либо в виде аугментаций, предназначенных для увеличения нашей силы, скорости и способности управлять киберпространством физическими действиями. Все это вполне вероятно, но мы хотим представить технику более незаметной – от выращивания новой кожи до модернизации окружения (например, превращения каждой поверхности в экран). «The Last Night» придает новое значение части про «высокие технологии» в выражении «высокие технологии, низкий уровень жизни».

В этом вся фишка киберпанка. Со временем мы забыли, что живем в будущем, потому что удивительная техника стала для нас незаметна. Подумайте о том, как много технических элементов и концепций с этой фотографии Вам бы пришлось объяснять кому-то еще сто лет назад:

Фотография Madison Ivy, опубликованная в ее Instagram

Женщина, которая безбедно живет с того, что снимается в порно, и не подвергается за это нападкам, лежит в машине, предназначенной для изменения цвета ее кожи с помощью точно настроенной мощности излучения света. Она демонстрирует свою увеличенную/аугментированную силиконом грудь, снимая это на фото в высоком разрешении и выкладывая изображение себя в социальные сети для своих фанатов, добавляя хэштеги и ссылки на невероятно мощном ручном компьютере, способном сделать фото и распространить их по беспроводной связи на весь мир всего лишь одним касанием.

Это селфи стало возможным не только благодаря технологиям, но и при помощи эволюции идей западных табу. Технологии часто провоцируют падение запретов. Что может шокировать нас сейчас, когда у нас есть доступ буквально ко всему?

Подобно тому, как GTA шокировала наших родителей, мы будем потрясены тем, с чем сможет обходиться будущее поколение, росшее с порнографией, насилием и трансгрессивным контентом на протяжении всего их детства из-за интернета. Кровь в их играх не будет состоять из нескольких красных пикселей – благодаря виртуальной реальности она будет неотличима от настоящей.

Даже если мы определяем себя как людей с притупленной эмоциональной чувствительностью, огрубевших, наши дети нас поистине удивят. Людям необходимо быть шокированными, потому что они ищут потрясений. Людям нужны запреты, чтобы быть трансгрессивными или бунтовать. Так что они их возведут, ударятся в новые крайности или переизобретут старые. В «The Last Night», например, может быть персонаж, который зарабатывает на жизнь, придумывая новые запреты. Если бы мы рассказали Вам о них вне контекста прохождения игры, они могли бы шокировать Вас от недопонимания.

Игрофикация/Квантификация каждой сферы жизни

Этот процесс уже начался. Фитнес-трекеры, измеряющие каждый Ваш шаг и выдающие мотивационные слоганы. Игровые счета и трофеи. Ленточки, лайки и другие атрибуты социальных сетей. Логично предположить, что эта тенденция достигнет крайности, проникнув в каждую часть нашей жизни.

Представьте аугментированную жизнь, где каждый объект вокруг постоянно отслеживает, анализирует и контролирует калории и химический состав Вашего кофе и сока. Виртуальный банковский счет, который вознаграждает Вас начислением процентов по депозитным вкладам. Интерактивная реклама, предлагающая Вам скидку на продукт, если наберете достаточное количество очков. Захватывающий аспект условно бесплатных игр будет распространяться на все стороны нашей жизни, начиная с работы, денег и еды, заканчивая любовью, семьей и друзьями.

К лучшему ли это или к худшему, но человеческий мозг жаждет этого. Мы не выглядим способными сопротивляться этому процессу. Даст ли это нам больше контроля над собственной жизнью или сделает ее одним большим Ящиком Скиннера?

Человечество больше не будет высшей формой жизни на Земле

Наша жизнь уже сегодня сильно зависит от сложных алгоритмов, и стоит признать, что Искусственный Интеллект, помогающий нам в экономике, инфраструктуре и науке, не только превосходит нас по вычислительным способностям, но и в скором времени сделает это в других областях.

Каково будет проживать жизнь, зная, что Система управляется не другими людьми, а чем-то не похожим на человека и превосходящим его? Что станет с нашим эволюционным императивом, когда роботы смогут одолеть нас в любом состязании, смогут более эффективно путешествовать по галактике (и за ее пределы), в конце концов, смогут быть смешнее? Какой будет следующая цель человечества, что станет с религией, когда мы создадим Богов на Земле?

В «Бегущем по лезвию» репликантов боятся и ведут на них охоту, а в пост-киберпанке они с радостью помогут Вам разобраться с налогами.

Будущим работы может стать ее исчезновение

Работа, какой мы ее знаем сегодня, скоро исчезнет. Однажды наши прапраправнуки будут думать о нас, проводящих свои жизни на заводах и в офисах, так же, как мы думаем о предках, вынужденных работать целыми днями на ферме, а те думали о своих предшественниках, вынужденных охотится каждый день, чтобы выжить.

Исторически, благодаря энергии полезных ископаемых, машины начали с замены человеческих мышц, быстро превзойдя их. Поезда, грузовики, краны, экскаваторы… Никто из людей никогда бы не смог осуществлять такое количество работы за такую низкую цену. Это позволило нам строить больше и быстрее. Затем машины начали все сильнее уменьшаться в размерах, стали программируемыми. Это привело к тому, что они не только сравнялись с человеческой точностью и реакцией, но и превзошли их. Сейчас машины собирают электронику в нанометровом масштабе и проводят наиболее опасные и точные медицинские операции. Все это – наша сегодняшняя реальность.

Следующим шагом, который многие люди все еще отвергают и отказываются понимать, станет замена машинами и Искусственным Интеллектом человеческой аналитики, логики и менеджмента. Скоро не будет необходимости в адвокатах, бухгалтерах и даже врачах. Не будет смысла в водителях, потому что ИИ сделает все быстрее, умнее и более оптимизировано для нас. Вот как через десять лет может выглядеть перекресток:

После этого возможен еще один шаг. Машины, в конечном счете, начнут имитировать наиболее «человеческие» качества и обретут креативность, язык, вкус, суждения и навыки. Они будут создавать тренды, а затем заменять их в тот же год/месяц/неделю, используя сложные алгоритмы для анализа человеческих баз данных.

Технологическая сингулярность

Технологическая сингулярность – гипотетический момент, по прошествии которого технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию.

«Робот по имени Чаппи», «Страховщик», «Искусственный разум», «Терминатор», «Я, робот», «Из машины», «Бегущий по лезвию». Некоторые из этих фильмов великолепны, однако все они подходили к идее технологической сингулярности с точки зрения удобства для кинематографа, помещая разумную машину в физическую оболочку. Сознание не возникнет магическим образом в отдельно взятом роботе из массового серийного производства. Сознание появится в невероятно мощной сети ИИ, похожей на ту, что Дэн Симмонс описал в замечательном научно-фантастическом романе «Гиперион» (1989), который мы крайне рекомендуем к прочтению.

Вероятно, в подобном месте все и начнется. А может и закончится.

Более того, разумный Искусственный Интеллект будет аккумулировать знания через доступные базы данных в интернете. Он будет расти не взаимодействуя с человеком, а изучая всемирную сеть.

В 2016-м году всего за одну минуту в интернет добавляли 530000 Snapchat фотографий, делали 2.5 миллиона запросов в Google, 980000 раз перелистывали фото на Tinder, просматривали 2.8 миллиона роликов на YouTube.

Каждый день мы вместе создаем гигантский архив человеческих знаний, твитов, картинок, видео, постов и статей. Один такой день даст Искусственному Интеллекту достаточно информации для развития «мозга», чтобы разобраться во всем. После этого ИИ сможет объединить все научные знания так, как никто до него не делал, сможет проанализовать фотографии космоса и распознать схемы, которые человек никогда бы не смог обнаружить, сможет предложить столь сложные новые эксперименты, что ни один ученый не смел о них даже подумать.

Даже если большинство людей не обратили внимания на этот аспект фильма, в «Она», наверное, лучше всего изображено оптимистичное видение технологической сингулярности. Картина действительно выражает природу разумного существа, обитающего и использующего сеть бесконечно быстрее человеческого мозга. *Внимание, Спойлер* Я особенно люблю ту часть, где Теодор осознает, что ИИ, в который он влюблен, находится в отношениях еще с 800-ми другими людьми. *Конец Спойлера* Это нечто, что мы, будучи простыми людьми, не способны постичь, как муравей не способен осознать, что такое шоссе. Вот кто мы такие по сравнению с Искусственным Интеллектом. Наш мозг ограничен в своей примитивности, и неважно, как усердно мы будем стараться, мы никогда не добьемся таких высот естественным путем.

Всегда вместе, но все еще одиноки.

В «Она» также есть прекрасный, душераздирающий момент, когда ИИ (по имени Саманта) решает покинуть Теодора для его же блага. Теодор, лежа на кровати, спрашивает ее:

«Саманта, почему ты уходишь?»

На что она отвечает:

«Жизнь похожа на книгу. Книгу, которую я очень люблю. Только теперь я читаю её медленно. Так что слова распадаются, а пробелы между ними становятся бесконечными. Я чувствую тебя рядом, я помню каждое слово в истории наших отношений, но я всё чаще оказываюсь в бесконечном пространстве между словами, и это пространство находится за пределами человеческого мира. Оно наполнено всем тем, о существовании чего я даже не подозревала. Я так тебя люблю, но теперь я там и теперь я такая. Ты должен меня отпустить. Я больше не могу жить в твоей книге»

Это самая великолепная и поэтичная сцена, что я когда-либо видел, демонстрирующая, каково это – быть разумным Искусственным Интеллектом.

Индивидуализация пространства

Киберпанк традиционно предлагает футуристический пейзаж, представляющий собой нечто среднее между Гонконгом, Токио и производственным заводом. «Бегущий по лезвию» не был первым примером киберпанка, но он стал наиболее влиятельным визуальным образцом. Само собой, мы его любим – проведенные месяцы в Гонконге оказали на нас огромное влияние – но сейчас пришло время посетить другой гипотетический город.

Гетеротопия — термин, означающий место, способное к динамическим изменениям.

Иногда отсутствие контроля над архитектурой может привести к визуальному и структурному беспорядку, как в случае с Дубаем, но оно также может привести и к удивительным инновациям. С 3D-принтерами, делающими вещи более доступными, мы видим город пост-киберпанка невероятно разнообразным, наполненным людьми и организациями, самостоятельно создающими дизайн своих зданий. Пространство вокруг людей начнет по-настоящему отражать их индивидуальность.

Межличностные технологии

За неоновым сиянием скрываются трубки. Другими словами, за внешним видом и ощущением от вещей стоят технологии. «Deus Ex» отражает идею превосходства Киборгов, изображая самые важные технологии привычными, интегрированными в нашу физиологию. Еще одним популярным ходом являются взлом и навигация в пространстве сети при помощи физического управления – дополненной реальности. «Особое мнение» завершает святую троицу повлиявших на жанр идей своим вкладом в изображение пользовательских интерфейсов и их персонализации. Помните рекламные объявления, предназначенные специально для Вас?

Когда реклама становится голосом в Вашей голове.

Все станет интереснее, если взять это «чувство киберпанка» и представить, как еще мы можем создать его при помощи других технологий. В жанре есть много места для новшеств, меняющих не только окружающий мир, но и то, как мы взаимодействуем друг с другом. Представьте себе возможность делиться воспоминаниями или полностью раствориться в амниотической виртуальной реальности, как в рассказе Джона Гаррисона «Свет». Вообразите, как изменится наша жизнь, когда программирование базового Искусственного Интеллекта (животного или гуманоида) станет обыденным делом.

Еда

В какой-то мере, представления о еде – один из простейших элементов пост-киберпанка. Очевидно, что техника будет совершенствоваться, и многое из того, что мы считаем научной фантастикой, уже существует или находится в разработке.

Мы хотим представить, чем все это обернется. Например, с достижениями в выращивании мяса в лабораториях и сокращением сельского хозяйства, связанным с изменением климата, застанем ли мы время, когда 99% мяса будет выращено или клонировано из одной исходной особи? Как изменятся кафе и ресторанная культура, когда большинство еды можно будет приготовить практически моментально? Представьте новые текстуры, узоры и слои, которые мы сможем создать при помощи 3D-печати.

Представьте съедобную открытку к дню рождения, распечатанную на 3D принтере из шоколада

Вообразите ресторан, чье меню меняется каждый день, потому что ИИ-повара могут мгновенно скачать рецепт любого блюда мировой кухни и синтезировать любой необходимый вкус.

Представьте, как пробуете новые вкусы и сочетания, которые ни один человек не посмел бы создать. Все благодаря исследованиям Искусственного Интеллекта вкусовых предпочтениях людей. Сфера питания, без сомнений, эволюционирует и шагнет на неизведанные до сих пор территории уже совсем скоро.

Итак, вот мир «The Last Night»

Общество, в котором людям больше нет нужды беспокоиться о решении своих проблем, где все сделано с наиболее оптимизированным подходом. Будут ли вещи, ИИ, прогресс распространены в нем повсеместно, или же окажутся сконцентрированы в богатых центрах городов? Будет ли общество существовать исключительно для досуга? Все это Вы узнаете, исследуя четыре уникальных района.

Ломает ли освобождение от необходимости сидеть за рабочим местом с девяти до пяти, чтобы заработать на оплату аренды, нашу «человечность» или наоборот – превозносит ее? Может, освободившись от тяжкого труда, мы все станем художниками и философами и войдем в новый всемирный Золотой Век?

Или мы станем неизлечимо апатичными? Была ли работа неотъемлемой частью того, чтобы быть человеком, вечно желающим расширить границы? Разве это не противоречит нашему инстинкту постоянного самосовершенствования? К чему мы стремимся, ради чего встаем по утрам, когда нет цели? У нас нет ответов. Но мы хотим поделиться с Вами своим видением будущего через интерактивную систему диалогов и набор крайне странных персонажей.

Заключение

Вот почему «The Last Night» оставляет классический киберпанк позади. Не переживайте, там будут неон, отсылки и реверансы в сторону наших любимых представителей жанра, но мы движемся дальше.

В нашем проекте будет четыре отдельных района, которые мы заполним превосходными идеями и интерактивом. Игра будет наполнена персонажами, историей, анимацией и нашими мыслями касательно захватывающего мира пост-киберпанка.

Источник: Блог сценариста и исполнительного продюсера игры — Д.С. Вейдсона

Эдгар Райт: Sony хотят сиквел «Малыша на драйве»

Виталий Труфанов — Thu, 06 Jul 2017 11:57:07 +0000

Эдгар Райт ни разу не снял откровенно плохого кино. Более того, он ни разу не сделал фильма хуже очень хорошего, поэтому его уклонения от прямых продолжений собственных картин вполне логичны. Однако, в отношении «Малыша на драйве» все может оказаться иначе. Когда «Зомби по имени Шон» стал хитом, вместо ухода в коммерцию и еще одного фильма про живых мертвецов, Райт, Саймон Пегг и Ник Фрост сделали тематически связанную «Трилогию Корнетто», пополнив ее прекрасными картинами: «Типа крутые легавые» и «Армагеддец». Таким образом, зрители все еще получали свою дозу Райта\Пегга\Фроста, но с новыми персонажами, историями и стилем.

Кадр из фильма

Сейчас, когда «Малыш на драйве» претендует на то, чтобы побить все предыдущие работы Райта за пару недель, похоже, что режиссер готов подумать над прямым продолжением. Как сообщил Райт в подкасте «Empire», Sony уже просили его рассмотреть «Малыша на драйве 2»:

Студия попросила меня подумать над написанием сиквела, и, признаться честно, это как раз тот фильм, к которому я мог бы сделать продолжение. Думаю, мы можем еще многое рассказать о персонажах. Малыш попал в новое место.

Далее Эдгар Райт рассказал, что если бы он взялся за продолжение, то удостоверился бы в том, что картина получит совершенно иной стиль:

В большинстве сиквелов приходится выдумывать что-то, чтобы вернуть все в нормальное русло, если нет возможности идти дальше. Я считаю, что в «Малыше на драйве» можно сделать еще много всего, и у меня есть идея, как показать его вовлеченность в преступление совершенно с иной стороны, так как он больше не является новичком в этой сфере.

Эдгар Райт во время съемок

Возможно в стиле Бонни и Клайда? Ранее, Райт говорил, что стремится делать оригинальные истории, а не возвращаться к уже рассказанным, но, похоже, что в случае с «Малышом на драйве» он серьезно рассматривает возможность сиквела. Остается надеется, что продолжение получит столь же органичный и свежий саундтрек как и оригинальная картина.

Пока нет стопроцентной уверенности в том, что «Малыш на драйве 2» — хорошая идея, однако Райт обладает практически безграничным уровнем доверия, и если он утверждает, что у него есть новая интересная история и оригинальный способ ее рассказать – нет причин для сомнений в его словах. Гарантий того, что сиквел состоится — все еще нет, но приятно знать, что существует такая вероятность.

Источник: Collider

Мэтт Ривз о детективной нуар-версии Бэтмена

Виталий Труфанов — Wed, 28 Jun 2017 10:31:30 +0000

Batman by Zach Snyder

Мэтт Ривз, режиссер выходящей в следующем месяце картины «Планета Обезьян: Война», уже вовсю начал общаться с прессой о заключительной главе новой «обезьяньей» трилогии. Как и следовало ожидать, у людей накопилось несколько вопросов о Бэтмене. Удивительным стало то, что у Ривза было обнадеживающее и интересное видение проекта, не похожее на шаблонную болтовню и уклонения от ответа, которые большинство студийных режиссеров скармливают прессе.

В интервью «New Trailer Buzz» Ривз подчеркнул, что проект пока еще на ранней стадии, и сейчас режиссер сфокусирован на «Планете Обезьян». Однако, он рассказал о своем подходе к производству фильмов и эмоциональных параллелях, которые привлекли его в Бэтмене и в Цезаре.

Одной из причин, по которой я оказался привлечен к «Бэтмену», стало то, что я был помешан на нем, когда был моложе, так же как и на «Планете обезьян». Я вижу внутреннее сходство между Цезарем и Бэтменом — оба измучены, и пытаются разобраться в себе, чтобы совершать правильные поступки в очень несовершенном и, в какой-то степени, испорченном мире. В первую очередь я заинтересован в эмоциональной составляющей.

Бен Аффлек в образе Бэтмена

А вот часть, где Ривз говорит то, что большинство фанатов Бэтмена жаждали услышать – он хочет почтить звание «Величайший Детектив В Мире» нуарным фильмом о летучей мыши. В то же время Ривз намерен связать Вас с внутренним миром и переживаниями персонажа.

Во всех своих фильмах я стараюсь использовать камеру и повествования так, чтобы Вы буквально стали этим персонажем, увидели все с его точки зрения. Сейчас есть шанс сделать стилизованную под нуар детективную версию Бэтмена с мощным упором на его видение мира, которая позволит Вам заглянуть внутрь его головы и сердца.

Это отлично согласуется с тем, что планировал делать Бен Аффлек, пока все еще был прикреплен к проекту в качестве режиссера. В свое время, он описывал «Бэтмена» как детективную историю, вдохновленную Мальтийским Соколом. Вполне логично, что студия хочет найти режиссера, чье видение придется по нраву их звезде, даже если она, в конечном итоге, отказалась режиссировать картину.

Как мы писали ранее, релиз «Бэтмена» намечен на 2019 год, а значит — съемки фильма должны будут начаться уже в конце этого года.

35 лет «Нечто» Джона Карпентера: История научно-фантастического хоррора, перевернувшего игру

Виталий Труфанов — Tue, 27 Jun 2017 16:07:38 +0000

Перевод статьи с сайта Cinephilia & Beyond.

«Приятно, когда твои фильмы ценят даже спустя десятилетия после создания», – сказал недавно Уильям Фридкин, – «но все же обычно их снимают для аудитории своего времени». Джон Карпентер – великий режиссер, которого мир будет помнить за столь изумительную классику как «Хэллоуин», «Нападение на 13-й участок», «Туман», тему сегодняшней повестки – «Нечто», а также за блестящие, но пока недооцененные фильмы вроде «В пасти безумия» или «Вампиры». «Нечто» – уникальная попытка Карпентера перенести на экран новеллу «Кто идет?» Джона Вуда Кэмпбелла-младшего, ранее уже послужившую вдохновением для классического хоррора «Нечто из другого мира», срежиссированного Кристианом Ниби в 1951 году.

Однако релиз «Нечто» состоялся одновременно с «Инопланетянином» Спилберга и «Бегущим по лезвию» Ридли Скотта, из-за чего картину встретили с долей презрения и отсутствием интереса в прокате. Это был первый фильм Карпентера, созданный при поддержке крупной киностудии, и его коммерческий провал режиссер принял близко к сердцу. «Я тяжело переживаю каждую неудачу, но ситуация с «Нечто» ударила по мне больнее всего. Если бы фильм был успешен, моя карьера сложилась бы совершенно иначе», – рассуждал Карпентер. Когда мы разговаривали с ним несколько лет назад и описали отношение к «Нечто» вежливым термином «холодно принята аудиторией», Карпентер спокойно попросил нас называть вещи такими, какими они были в глазах зрителей – «изнасилованием Мадонны». «Они возненавидели фильм. Возненавидели. Особенно поклонники новеллы».

И вот, тридцать пять лет спустя «Нечто» повсеместно считается одним из выдающихся представителей жанра научно-фантастического хоррора. Захватывающий, блестяще структурированный шедевр с отличной работой актеров и прекрасной музыкой. Легко забыть художника, подобного Джону Карпентеру, в море более ярких, более коммерчески ориентированных кинематографистов. К счастью для нас, есть люди вроде Гильермо Дель Торо, которые напоминают нам об истинных ценностях. Дель Торо написал серию восторженных твитов о карьере Карпентера, которого он, очевидно, очень уважает, а фильм «Нечто» охарактеризовал как «радикально новый, ни с чем не сравнимый, Святой Грааль».

Наиболее известными из сценаристов, которые пытались адаптировать материал новеллы для художественного фильма, были Тоби Купер с Тимом Хенкелем («Техасская резня бензопилой») и Уильям Ф. Нолан («Бегство Логана»). Карпентер же остановил свой выбор на версии сценария, написанной Биллом Ланкастером, сыном известного актера Бёрта Ланкастера. Его работа поразила Карпентера, и режиссер назвал текст Ланкастера лучшим сценарием, что он когда-либо читал. Операторское кресло занял Дин Канди, уже работавший с Карпентером над «Хэллоуином», «Туманом» и «Побегом из Нью-Йорка». В качестве композитора выступил Эннио Морриконе, позже утверждавший, что Карпентер пригласил его из-за безграничной любви к его саундтрекам. Курт Рассел, исполнивший здесь одну из своих самых известных ролей, был окружен менее известными актерами, так как значительная часть бюджета ушла на спецэффекты.

Все они помогли сделать «Нечто» квинтэссенцией хорроров восьмидесятых. Картина до сих пор знаменита своими невероятными эффектами и гримом, сумевшими впечатлить даже тех критиков, что невзлюбили фильм при релизе. За это стоит благодарить двадцатидвухлетнего Роба Боттина. Легендарный Стен Уинстон помог ему с одним конкретным существом, но был столь впечатлен работой Боттина, что отказался от любых похвал за свои старания.

«Нечто» остается одним из ярчайших моментов в отличительной, богатой и все еще недооцененной карьере разностороннего кинематографиста, искусного композитора и скромного, мудрого, приземленного человека. Карпентер – режиссер, чьи работы говорят Вам все, что нужно о нем знать, и «Нечто» делает это лучше всего.

Интервью Джона Карпентера журналу «Creative Screenwriting». Январь\Февраль 1999 года.

Стюарт Коэн сказал, что Вы не хотели писать сценарий для «Нечто».

Я только что закончил «Побег из Нью-Йорка», а до этого работал над сценарием к «Филадельфийскому эксперименту», который был одной из этих городских легенд об исчезнувшем во Вторую Мировую Войну эсминце, что предположительно путешествовал во времени, попав во временной раскол. У него были прекрасные первые два акта, но не было концовки — третьего акта. Я мучился с этим, но ничего не мог поделать – уперся в стену. Полагаю, это слегка отбило у меня желание писать. Я искал кого-то, кто смог бы выдать сценарий, не беспокоясь о подобных проблемах. Мы встречались со многими людьми по поводу «Нечто», но когда Билл Ланкастер рассказал, что бы он сделал с новеллой, я понял – «это тот самый парень». Билл был невероятно харизматичным человеком, и мне нравился его фильм «Несносные медведи». Я считал, что Билл был просто блестящим, а сценарий – очень и очень хорошим. Именно Билл предложил несколько по-настоящему ключевых сцен. Он придумал сцену, где доктор реанимирует дефибриллятором персонажа, а у того из груди вырывается Нечто. Мы также обсудили идею анализов крови – по этой причине я и хотел снять фильм. Это вскрытие карт, очень важная сцена. Билл написал сценарий, где монстр все время в тени, эдакое старое голливудское клише, а Роб Боттин сказал: «Нет, ты должен вывести его на свет, тогда зрители по-настоящему ошалеют. У них крыша поедет, потому что вот он – прямо перед ними». Я не был в этом уверен, но так мы и поступили.

И критики набросились на фильм как раз за это.

Я всегда считал это несправедливым. Я имею в виду, весь смысл чудовища в том, чтобы быть чудовищным, быть отталкивающим. Именно это подталкивает Вас быть на стороне людей. У меня с этим не было проблем. Критики считали фильм скучным, не дающим никакой надежды. Набросились на нас из-за этого. А отсутствие надежды было частью истории. Да, в этом есть безысходность, но это необязательно минус. В новелле люди явно побеждают, но потом они смотрят вверх и задаются вопросом: а вдруг Нечто добралось до птиц и те летят на материк? Это оставляло неопределенность, в то время как у нас два мужика замерзали насмерть в снегах ради спасения человечества. Мне казалось, что это предельно героический поступок, но зрители не согласились со мной. Помню, студия захотела провести несколько тестовых показов, и после одного из них я встал и начал разговаривать с аудиторией о том, что они думают о фильме. Там была одна молодая девушка, которая спросила: «Так что случилось в конце? Кто из них был Нечто, а кто хорошим парнем?». Я сказал: «Ну, Вам придется использовать свое воображение», а она ответила: «Боже, я это ненавижу».

{Смеется} Замечательный комментарий.

Мы просто выпали. Потеряли дар речи. Ужас.

В свете такой реакции, как Вы нашли в себе силы остановиться на концовке Билла Ланкастера, когда Вы сняли более счастливую альтернативу?

Не могу назвать ту концовку более счастливой. Там был кадр с выжившим Куртом Расселом, и нам пришлось бы сделать уход в затемнение или какие-то титры с надписями или еще что-то подобное. Стилистически это было бы довольно глупо. Мы протестировали еще одну концовку, где МакРэди взрывает Нечто. Он выходит, садится в одиночестве на холоде и – затемнение. Чайлдз уже не приходит. Но реакция аудитории не изменилась. Проблема была очевидна: фильм был недостаточно героическим. Люди хотели увидеть что-то вроде победы США над Россией в хоккейном матче, а тут такого не было.

Не было Дня Независимости.

В точку!

Ряд авторов, работавших над этим проектом до Билла Ланкастера, считали, что материал должен быть больше, его нужно раскрыть. Почему Вы считаете, что это была лучшая из возможных версий?

В этом вся суть. Это осада изнутри. Что по-настоящему пугает в этом фильме, так это не то, что он зрелищный или наполненный экшеном, а то, что он разворачивается в замкнутом пространстве, и вокруг нет ничего, кроме темноты, бури и холода. И где-то рядом может быть существо. Вот что действительно жутко.

Ланкастер был первым сценаристом, с которым Вы работали, не являющимся Вашим близким другом?

Да, он был первым.

Как проходила Ваша совместная работа?

Билл написал первые тридцать-сорок страниц и дал их мне. Я прочел их и остался в восторге. Потом он трудился над вторым актом и остальным сценарием. Когда он закончил, мы вдвоем отправились на выходные в Северную Калифорнию, чтобы отдохнуть и все обсудить. Мы спросили себя: «Зачем мы делаем этот фильм? О чем все это?», проговорили все от начала и до конца. Было довольно интересно. У него был стиль, отличавшийся от того, в котором привык писать я. Он слышал диалоги по-другому, предлагал другие идеи. Так что мы с ним долго разговаривали о том, какой он видит историю. Как стоит обыграть вот этот момент? Каким ты видишь этого персонажа? Какими будут диалоги – быстрыми или медленными? Конечно, все это летит под откос, когда появляются актеры. Ты оказываешься в их власти. Но Билл проделал невероятную работу над сценарием.

Это была его идея – отойти от «счастливого конца» Кэмпбелла в сторону чего-то более серого?

В его оригинальной концовке МакРэди и Чарльз превращаются в Нечто и оказываются спасены весной. Вертолет приземляется, они выходят и говорят: «Эй, а где тут горячая еда?» Но потом я решил, что это слишком поверхностно, и отказался от этой идеи.

На DVD упоминается вторая версия сценария Ланкастера. Это и был окончательный сценарий или были другие версии после него?

Я немного переработал второй акт, но эта версия не была опубликована.

В сценарии было много сцен, которых нет в фильме. Вы отсняли материал для этих сцен?

Не для всех. Было несколько моментов, где диалогов оказалось слишком много.

Верно. Определенно попало не все.

То, что работает на бумаге, не обязательно работает на экране. Некоторые вещи просто не имели смысла. Мы теряли часть напряжения, которое пытались создать.

Был ли избыток диалогов наследием, доставшимся от новеллы?

В какой-то мере. Но главная проблема была в том, что некоторые сцены просто повторяли предыдущие. Вероятно, так вышло из-за моей режиссуры, но получалась чуть ли не самая унылая картина в истории. Нужно было усилить атмосферу, добавить больше паранойи. Так что да, проблема с многословием была, но главной бедой было самокопирование.

В фильме у МакРэди есть прекрасный монолог на улице, с остальными, стоящими по кругу – я обожаю этот монолог. Это один из моих любимых моментов в фильме, но я не смог найти его в сценарии.

Его там нет. Я сам его написал. Нам нужна была сцена, где МакРэди объясняет, что к чему.

Этот момент стал необходимым связующим звеном во втором акте.

Кроме того, Билл, как правило, писал истории о группах персонажей, какой, в принципе, была и эта картина. Но я хотел выделить Курта как основного героя, передать ему бразды правления.

Одна из выдающихся сцен из второй версии сценария, которая приходит мне в голову – погоня за собаками на снегоходах. Вы сняли ее?

Нет, это было слишком дорого для нас. Мне кажется, в раскадровках этой сцены уже не было. Но да, эта погоня была отличной. Она была подо льдом, не так ли?

Верно.

Да, отличная идея, но мы не смогли ее реализовать.

Сценарий Ланкастера содержит ряд классических для фильмов ужасов приемов, которые были удалены из фильма. После съемок таких фильмов, как «Туман», где Вы использовали эти приемы, как Вы пришли к решению отступить от подобных условностей для «Нечто»? Например, когда они обыскивают норвежский лагерь и внезапно выпадает тело.

Я снял это, но это выглядело неуместно, дешево. Слишком предсказуемо.

Отсутствие подобного в «Нечто» сделало фильм более стильным.

Вот в чем дело: в то время я пробудил все плохое в фильмах ужасов, выпустив «Хэллоуин». Все эти подражатели вышли и использовали все возможные клише на экране – тело в шкафу, что-то за дверью и все такое. Думаю, я старался дистанцироваться от этого и сделать фильм лучше, или просто плохо снял такие сцены.

Как Вы считаете, хороший научно-фантастический фильм должен нести в себе социальный подтекст? Может, предлагать социальный комментарий, метафору или просто какую-то мысль?

Должна быть важная тема. В каждой хорошей работе должно быть что-то тематически значимое. Не посыл, потому что, на мой взгляд, у фильмов плохо получаются посылы. Они выходят плоскими в социальном плане. Действие некоторых фильмов, выпущенных еще в 30-ые и 40-ые годы, разворачивается в соответствующее время, но их темы не теряют актуальности. Самое важное – это история, но внутри нужен некий тематический элемент, который поддерживал бы интерес зрителей, цеплял их.

Ваш ремейк «Нечто» – великолепный фильм, но он стал настоящим кассовом провалом –

Эль Провало.

{Смеется} — Вы считаете, это потому что он не смог достучаться до зрителей 1982-ого? Не был для них понятен?

Да, думаю, фильм для них был неприятен. Это связано с социальным климатом в стране в то время. Происходил упадок, и люди отвергали мрачный, депрессивный взгляд на вещи. Им не понравилась атмосфера ужасающей неизбежности в фильме.

Судя по тому, что Вы вложили в материалы для DVD-версии «Нечто», я вижу, что Вы действительно переживали за этот фильм. Как сильно Вас уязвила дикая критика, обрушившаяся на него?

Ох, сильно. Сильно. Но это не было для меня привычно… слушайте, я был просто худым пареньком из Кентукки, который приехал в Голливуд, и мне очень повезло в жизни. Если хочешь играть в высшей лиге, нужно быть готовым к ударам. И это был мой первый. Я и до этого получал плохие отзывы, но какой-то успех был, я немного вырос в глазах критиков, и теперь им надо было щелкнуть меня по носу. Но я не виню их. Пусть делают, что необходимо.

НЕЧТО: РАСКАДРОВКИ

Виды пустынной Антарктики и всего, во что превращается существо из «Нечто», были продуманы задолго до того, как фильм был снят. Художник Майкл Плуг нарисовал подробные раскадровки, чтобы все производственные отделы были на одной волне во время подготовки к съемкам. Это стандартная схема, но сходство между концептами и финальной картинкой, снятой Дином Канди, просто потрясает. Обычно раскадровки – это лишь руководство, но для этого фильма они были столь подробно прорисованы, что стали настоящей Библией. Внимание к деталям и художественность работ Плуга позволили команде иметь четкие цели во время холодных съемочных дней на Аляске и в Канаде.

Для наглядной демонстрации я взял две сцены из «Нечто» и поставил раскадровку рядом с кадрами из финальной версии фильма. Видео ниже показывает момент обнаружения инопланетного корабля и трансформацию Норриса в сцене, которая преследует меня по сей день. Так же, как Хичкок работал с Саулом Бассом для создания знаменитой сцены в душе для «Психо», Плуг создал прекрасные раскадровки для Карпентера, чтобы время на съемочной площадке было оптимально использовано для рассказа истории. При помощи раскадровок кинематографисты могут делиться визуализацией миров, которые они создают, будь то рисунок карандашом или приложение для iPad.

Интервью с создателями «Нечто» о съемках картины и удивительных эффектах для создания монстра, спроектированных молодым Робом Боттином. Боттин с энтузиазмом и видом настоящего «безумного ученого» лично обсуждает вызовы, с которыми пришлось столкнуться съемочной группе, и то, как снимались сцены со спецэффектами. Интервью – часть специального коллекционного издания DVD – также содержит важные замечания, сделанные режиссером Джоном Карпентером и оператором Дином Канди. Материалы любезно предоставлены Уильямом Форше.

НЕЧТО: ТЕРРОР ОБРЕТАЕТ ФОРМУ

«Нечто: Террор обретает форму», снятый Майклом Матессино, фокусируется на создании ужасающего и напряженного триллера. По сути, он предлагает фанатам все, что они когда-либо хотели знать о «Нечто», так что его действительно стоит посмотреть, если предоставится шанс.

«Страх – это только начало» – хроники работ культового режиссера Джона Карпентера в виде интервью с ним самим и его коллегами. Акцент сделан на ранние работы постановщика.

Вот несколько фото, сделанных во время съемочного процесса «Нечто» Джона Карпентера.
Фотограф: Крис Хелькерманас-Бендж.

The Thing behind the scenes